Общая установленная мощность майнинг-­центров в России приближается к 2 ГВт — ​это примерно 12 % глобального рынка добычи биткоина. Энергоемкие предприятия по майнингу цифровых монет разворачиваются в регионах с наиболее дешевой электроэнергией, постепенно «съедая» всю свободную энергомощность. Российские регуляторы энергорынков готовы пойти на радикальные меры ради решения проблемы.

За последние три года майнинг-­центры с российской пропиской вышли на второе место по объему мощности, уступая только рынку США. С первого взгляда 2 ГВт криптоферм — ​совсем незначительный масштаб для энергосистемы России с общей установленной мощностью свыше 247 ГВт. Однако майнинг-­центры распределены по стране неравномерно: крупные предприятия концентрируются в нескольких регионах, приводя к локальным дефицитам энергии. Уже сейчас, как утверждают в Минэнерго, из-за бурного развития майнинг-­центров к электросети в отдельных энергорайонах не могут подключиться крупные заводы и социальные объекты.

Наиболее остро проблема нехватки свободных энергомощностей стоит в Юго-­Восточной Сибири. В ближайшие годы из-за наплыва майнеров общий дефицит генерации в Иркутской области, Забайкальском крае и Бурятии превысит 700 МВт. На этом фоне Минэнерго занялось разработкой правил регулирования для майнинг-­центров, которые станут прецедентом для энергетиков. До недавнего времени недискриминационный подход ко всем потребителям энергии был фундаментом отрасли.

Оплатите счет

Майнинг-­центр — ​это большой ангар, наполненный специальным оборудованием, выполняющим множество математических операций и генерирующим цифровые монеты. Такой центр круглосуточно потребляет большое количество энергии ровным графиком, поэтому криптофермы крайне чувствительны к ценам на энергию. Оплата «электрических» счетов составляет от 50 % до 90 % всех расходов на майнинг, говорит глава Procripto.net Николай Часовитин.

Чем ниже тарифы, тем привлекательнее место для начала добычи криптовалюты. Дешевая энергия — ​одна из основных причин притяжения майнеров в Россию. РФ занимает 33‑е место в рейтинге стран по стоимости электроэнергии — ​7,5 руб. за 1 кВт·ч (8 центов от $ 1), что практически в два раза выше этого показателя в Киргизии, Катаре и Египте, но в разы ниже цен в европейских странах с развитой экономикой, говорит Роман Перминов из Kept.

В ряде сибирских регионов России электроэнергия еще дешевле. Например, конечная цена для потребителей на высоком напряжении в Иркутской области — ​до 2,7 руб. за 1 кВт·ч, в Забайкальском крае — ​3,8 руб., а в Бурятии — ​4,5 руб. без учета НДС, по оценкам компании Time2Save. Сибирь привлекала майнеров также большим объемом свободных энергетических мощностей, позволяющим быстро подключиться к электросети и начать генерацию денег. Однако картина довольно быстро изменилась.

Сейчас Минэнерго оценивает объем потребления майнинг-­центров в России на уровне 7−9 млрд кВт·ч в год. Для сравнения: суммарный годовой объем потребления в Иркутской области, Бурятии и Забайкальском крае в 2022 году составил 78,8 млрд кВт·ч. Всплеск потребления произошел в прошлом году и продолжится в ближайшую пятилетку, в том числе из-за строительства новых криптоферм. При этом в регионе развиваются промышленные предприятия, строятся железные дороги и социальные объекты. В результате к 2029 году в юго-восточной части Сибири Системный оператор (диспетчер энергосистемы) ожидает дефицита энергомощности на уровне 1,2 ГВт. Мощность энергосистемы Бурятии сейчас — ​1,5 ГВт, Забайкальского края — ​1,7 ГВт, Иркутской области — ​13 ГВт.

Чтобы закрыть «дыру», придется строить новые электростанции. Оплачивать стройку будут все потребители электроэнергии Сибири посредством повышения для них цены на энергию. Проблема возникновения дефицита из-за развития новой для России индустрии актуальна, соглашается заместитель гендиректора Института проблем естественных монополий Александр Григорьев: «Российская энергосистема проектировалась без учета того, что в отдельных районах могут мгновенно появляться крупные потребители, но именно это и происходит с майнерами».

Цифровые кочевники

Энергоемких криптофермеров, по мнению Минэнерго, нужно заставить переселиться в другие регионы. Для этого предлагается использовать «экономические стимулы». Другими словами, в несколько раз повысить тарифы на передачу электроэнергии для промышленного майнинга на отдельных территориях или на всей территории энергодефицитного региона. Для майнеров такие меры будут чувствительны: тариф на передачу электроэнергии составляет примерно 20−50 % от ее конечной цены для потребителей на высоком напряжении.

Не менее революционная инициатива Минэнерго — ​подключать к сети новые центры добычи криптовалюты в последнюю очередь, а также при необходимости на длительное время отключать их от электроснабжения. Крайняя мера, обсуждаемая правительством, может полностью выдавить криптофермеров из ЕЭС России: таким предприятиям могут предложить перейти на энергоснабжение от собственной генерации.

Представители криптоиндустрии ожидаемо раскритиковали предложения Минэнерго, обвинив регуляторов в неумелом планировании развития энергосистем. Участники рынка предупреждают: меры министерства ударят в первую очередь по легальным предприятиям, но не решат проблемы «серых» майнеров, занимающихся добычей цифровых денег в бытовом секторе (гаражах и частных домах) по еще более низким тарифам — ​для населения. Рынок «серой» добычи в результате будет расти, считают в отрасли.

В случае, например, Иркутской области неконтролируемый рост потребления на 200−300 МВт за 2020−2022 годы во многом обусловлен увеличением потребления населением, занимающимся майнингом, говорит основатель и гендиректор BitRiver (оператор дата-центров мощностью более 350 МВт) Игорь Рунец. В сегменте промышленного майнинга взрывного бесконтрольного роста спроса нет, поскольку легальные предприятия подают заявки на подключение к электросетям в прозрачном порядке. Операторы промышленного майнинга на 5−50 МВт не смогут компенсировать свои расходы на переезд в другие регионы, особенно в преддверии халвинга (снижения вознаграждения майнера в два раза) в апреле 2024 года, предупреждает И. Рунец.

Подключение предприятий к сети в последнюю очередь приведет к задержке запуска проектов, что особенно критично, если компания планировала начать работу в период активного роста стоимости биткоина, говорит Н. Часовитин. По его словам, отключения дата-центров от сети на продолжительное время могут привести к быстрому износу и поломке оборудования. И. Рунец в качестве альтернативы предлагает ввести для новых майнинг-­центров специальную категорию надежности при условии, что длительность возможных отключений не превысит 500 часов (около 20 дней) в год.

Проблему концентрации майнинга в отдельных энергорайонах невозможно решить с помощью запретов и повышения тарифов, соглашаются отраслевые аналитики. Помимо тарифного регулирования и введения санкций следует рассмотреть создание особых экономических зон вблизи крупных ГЭС и АЭС, где размещение майнинговых центров не будет сильно влиять на энергосистему, предлагает Р. Перминов. Он отмечает, что реорганизация бизнеса крупных российских энергокомпаний с выделением части мощностей под майнинг — ​уже устоявшийся тренд. Эксперт приводит в пример проекты Сибирской генерирующей компании и группы компаний «Русал». И. Рунец также напоминает о том, что в энергосистеме России есть энергорайоны с «запертой» мощностью — ​там из-за недостаточной пропускной способности электросетей лишняя энергия не может быть выдана в смежные энергосистемы. Было бы логично определять такие точки свободной мощности и предлагать их майнинг-­центрам.

Впечатлительный коин

Больше всего российские регуляторы боятся того, что майнинг-­центры исчезнут из энергосистемы России так же внезапно, как появились. Выживаемость криптофермеров зависит не только от стоимости потребляемой энергии, но и от курса биткоина. Насколько же он стабилен?

Биткоин привлек к себе внимание широких масс обывателей в 2013 году, когда за несколько месяцев подорожал в десятки раз и перевалил за $ 1 тыс. Затем диковинная монета пережила множество взлетов и падений, достигнув исторического рекорда — ​$ 67,7 тыс. за штуку — осенью 2021 года.

Биткоин — ​очень впечатлительная и как следствие волатильная валюта. В 2022 году его курс несколько раз падал на фоне новостей о протестах в Казахстане, росте инфляции в США и крахе отдельных криптобирж, завершив год с низкой ценой — ​$ 15,8 тыс., вспоминает основатель ENCRY Foundation Роман Некрасов. В августе-сентябре текущего года курс биткоина начал стабилизироваться и пока держится на уровне $ 28 тыс. В 2024 году, после четвертого халвинга, возможно достижение нового исторического максимума — ​$ 74,97 тыс., хотя глобальная напряженность может привести и к минимуму — ​$ 57 тыс. В 2025 году максимум цены может достичь $ 110,4 тыс., минимум — ​$ 61,36. Прогноз на 2027 год указывает на средний диапазон цены $ 82,5 тыс. — ​$ 135,3 тыс., отмечает эксперт.

В России биткоин тоже будет цениться, считают аналитики. «Шансы биткоина утратить инвестиционную привлекательность в мире, где каждый год увеличивается количество людей, ищущих инструменты для защиты накоплений от инфляции и ограничений, минимальны, — ​полагает основатель Cross Finance Александр Мамасидиков. — ​Вероятность охлаждения российских инвесторов к биткоину также мала. История показывает, что граждане стран, власти которых вводят ограничения на финансовых рынках, чья национальная валюта тяготеет к обесцениванию, проявляют большой интерес к цифровым деньгам. Россия как раз в таком положении».

Российские инвесторы, несмотря на масштабные западные санкции, все еще имеют возможность покупать и продавать биткоины, хотя им необходимо быть особенно осторожными при выборе биржи, говорит Р. Некрасов. Мировые криптовалютные биржи начали блокировать счета и аккаунты жителей РФ, в США и Евросоюзе обсуждается возможность заморозки российских криптоактивов. Однако все эти санкции способствуют развитию российских криптовалютных проектов, по сути, стимулируя рынок добычи криптовалют, подчеркивает эксперт. В сегодняшней геополитической ситуации использование руб­ля в международных транзакциях затруднено, но его легко можно конвертировать в криптовалютные токены, принимаемые в любых странах.

Пока жив биткоин, криптофермы будут наращивать потребление энергии. Аналитики считают раздутым мифом всеобщий отказ от энергоемкого майнинга из-за перехода отрасли с протокола Proof-of-­Work (PoW) на Proof-of-­Stake (PoS).

Самый громкий переход с PoW на PoS совершила криптовалюта эфириум в сентябре 2022 года, но биткоину это не грозит, поскольку его перевод на PoS возможен лишь в теории, уверен А. Мамасидиков. По его мнению, смена алгоритма лишит биткоин и другие PoW-монеты главных преимуществ, включая надежность.

Впрочем, развитие майнинга действительно может замедлиться, предупреждает Р. Некрасов: «Российская национальная валюта в последние месяцы значительно девальвируется, что приводит к повышению стоимости всех товаров, в особенности импортных. Так что причина, потенциально сдерживающая майнинг, — ​не в цене биткоина, а в цене руб­ля».

Майнинг есть, а слова нет

Все дискуссии о способах решения проблем возрастающего дефицита энергомощности в отдельных районах России упираются в юридическую плоскость. Дело в том, что майнинг биткоина в России до сих пор находится в «серой» зоне, говорит юрист NSP Виктор Машинский: «С одной стороны, нет запретов на майнинг: криптовалюта признается цифровым активом, в отношении которого можно заключать гражданско-­правовые сделки. Но с другой стороны, законодательство напрямую не регулирует вопросы добычи таких активов». Законопроект, которым предлагается урегулировать этот вид экономической деятельности, все еще находится на стадии рассмотрения в Госдуме, поясняет адвокат Pen & Paper Виктор Рыков.

Ключевой момент, вокруг которого возникают наиболее существенные разногласия, — ​вопрос налогообложения для майнинг-­центров, поясняет адвокат VEGAS LEX Кирилл Никитин. Правовая неопределенность в самом статусе цифровых валют и криптоферм не позволяет применять к этим объектам единое регулирование. При этом Минэкономразвития неоднократно высказывалось в том смысле, что майнинг криптовалют стоило бы приравнять к предпринимательству, а значит, применять к нему все соответствующие нормы и правила, в том числе в сфере налогообложения. Так, по мнению регулятора, налоговой базой при налогообложении операций с криптовалютой считается разница между доходом от продажи криптовалюты и расходом на ее приобретение, отмечает юрист.

Отдельным вопросом станет разработка специального ОКВЭД (классификатора вида деятельности), а также формирование критериев определения майнинг-­центров. Регуляторам необходимо принять как минимум первичное законодательство, где будет установлен соответствующий терминологический аппарат, прописаны правила формирования реестра субъектов майнинговой деятельности, а также оборудования для майнинга, полагает И. Рунец. К. Никитин согласен: без четкого законодательного регулирования разграничить деятельность майнинг-­центров и, например, центров обработки данных (ЦОД) IT-компаний крайне затруднительно, что на практике приводит к существенным противоречиям. Принятие единого регулирования, устанавливающего четкий правовой статус процедуры майнинга, послужит нормализации как самой отрасли, так и смежных правоотношений, включая вопросы тарификации и налогообложения.

Комментарий эксперта

Валерий ДЗЮБЕНКО, директор «Сообщества потребителей энергии»:

— Появление быстрых, мобильных потребителей — ​промышленные майнинг-­центры в их числе — ​это не проблема, а возможность для энергетики. Границы регионов для централизованной энергосистемы — ​всего лишь условность, технически регионы объединены в энергосистемы с минимальными ограничениями для перетоков энергии. Доля майнеров в электропотреблении — ​примерно 0,5 % от общего объема. То есть весь шум из-за того, что в энергосистему пришел клиент, у которого всего полпроцента от общего потребления?

Если по ­каким-то причинам в отдельных регионах возникает риск локальных дефицитов, то нужно смотреть в сторону быстрых способов решения проблемы: разрешить строить розничную генерацию без ограничения в 25 МВт, чтобы быстро и наиболее дешевым способом покрыть нагрузку, придумать для «быстрых потребителей» специальную форму контракта, по которому в случае реальных ограничений в пиковые часы в первую очередь могут быть отключены дата-центры майнеров, а не социальные объекты или производства и т. д.

В нормальной ситуации потребителю, выполнившему все предусмотренные нормативными актами процедуры при подключении к электросетям и не нарушающему установленный порядок их использования, не должны вменяться новые обязательства, связанные с тем, на что именно он расходует энергию. Выбрать ­какую-то определенную категорию потребителей или сферу деятельности, испытывающей подъем, и ограничить ее развитие нерыночными методами — ​это похоже на дискриминацию.

Давайте воспринимать мобильность потребителей-­майнеров не как угрозу для энергосистемы, а как ресурс гибкости. Потребители мобильны? Значит, нужно создавать экономические условия, в которых они будут перемещаться с пользой для себя и системы. Надо создать пространство выбора. Майнер может разместить ЦОД где хочет, но при этом, если его появление вызывает дефицит, — ​он должен оплачивать и содержать инфраструктуру, необходимую для преодоления этого дефицита. Уверен, что 99 % майнеров не воспользуются такой опцией. Альтернатива — ​перемещаться в профицитные энергоузлы, где инфраструктура готова принять майнера без серьезных дополнительных расходов.

И еще: давайте попробуем заглянуть хотя бы на 15−20 лет в будущее. Как будет меняться уклад в сфере потребления электроэнергии дата-центрами? Есть эволюционные процессы — ​снижение потребления из-за развития технологий. Напомню, что повсеместный переход от «больших» ЭВМ к персональным компьютерам с сокращением потребления на несколько порядков произошел всего 30 лет назад. Постепенный отказ от хранения информации на жестких дисках в пользу полупроводниковых структур происходит на наших глазах. Есть революционные скачки — ​например, вторая по популярности криптовалюта эфириум перешла на новые алгоритмы расчетов, в результате энергозатраты изменились на порядок. Наконец, есть вопрос конъюнктуры рынка. Сегодняшний бурный рост майнеров связан с рестрикциями, наложенными в Китае и Казахстане, и с курсом доллара. Как только национальная валюта отступила, майнить здесь стало выгоднее. Изучив вопрос достаточно глубоко, можно сделать прогноз, в какую сторону и в каких примерно объемах изменится потребление. У нас же должны быть специалисты соответствующей квалификации в компаниях, получающие деньги за прогнозы развития отрасли? Да, сделать такой прогноз сложнее, чем просто учесть заявки на техприсоединение, но и польза от него неизмеримо выше.

Полина Грин
сайт «Новый атомный эксперт»

Материал в PDF